В пятницу, 9 сентября, в польских кинотеатрах начался показ киноленты “Смоленск” режиссёра Антони Краузе, которая повествует о Смоленской трагедии - о катастрофе президентского самолета, произошедшей 10 апреля 2010 года. В результате этой катастрофы погибли 96 человек, в том числе и президент Польши Лех Качинский. Делегация во главе с президентом направлялась на торжества, связанные с 70-й годовщиной Катынского преступления.
Фильм вызвал большой ажиотаж в Польше и неоднозначные оценки, поскольку он оспаривает официальную версию катастрофы, которая главную вину приписывает ошибкам пилотов и давлению на их действия со стороны членов польской делегации. Кроме того, фильм показывает кулисы манипуляции этой трагедией.
Гостем Польского радио был создатель фильма “Смоленск” Антони Краузе.
Кинорежиссёр Антони Краузе
Foto: Wojciech Kusiński/Polskie Radio
Вы как-то сказали, что “Смоленск” - это Ваша наиболее личная кинолента. Почему?
Этот фильм появился не потому, что была необходимость снять еще один фильм или родился художественный замысел – он родился вследствие сопротивления тому, чем начала обрастать Смоленская трагедия.
Я думаю, что в этом заключался этот личный тон. Безусловно при этом я старался снять фильм, на который придут люди и который будет соответствовать требованиям зрелищности. Однако, суть возникновения фильма заключалась в несогласии с тем, что происходило вокруг Смоленской катастрофы и, по сути, это длится до сегодняшнего дня.
Кажется, впервые с 70-х годов появился фильм с выраженным несогласием с правительством, а по крайней мере с несогласием в отношении некого истеблишмента. В Польше, как правило, чтобы собрать бюджет на фильм, большую часть денег необходимо получить из публичных средств и в первую очередь это государственные ресурсы. “Смоленск” не получил государственных дотаций и это очень критичная лента по отношению к тому, что происходило в последние годы. Сегодня совсем другая ситуация в Польше. Однако тогда, когда Вы начинали сьемки, это был символ протеста.
Знаете, не то, что начинал, я снимал этот фильм в годы, когда правила партия “Гражданская платформа”, и люди, связанные с этой партией, занимали высокие должности. В связи с этим у меня была очень трудная жизнь. Новая политическая ситуация в Польше возникла по сути несколько месяцев назад. Что касается меня, то с самого начала я непрерывно работал над “Смоленском” вопреки не столько тогдашней власти, сколько вопреки тому, что окружало Смоленскую трагедию. Нет сомнения, что тогдашняя власть делала все, чтобы это лента не появилась, и я говорю об этом с большим огорчением. Однако, после предпремьерного показа я уже уверен в том, что это не удалось. Я рассчитываю на то, что эту ленту посмотрят поляки и задумаются над тем, что в действительности произошло 10 апреля 2010 года в Смоленске.
И здесь подходим к очень важному вопросу. Этот фильм выдвигает очень сильный тезис о том, что польскими СМИ манупилоровали. Частью этой манипуляции и одновременно ее участницей является главная героиня “Смоленска” Нина, журналистка большой телекомпании, которая находится под давлением своего начальства. Нина выполняет задания, которые безусловно являются медийной манипуляцией.
С другой стороны, присутствует тема, которую все ждут - что в действительности произошло в Смоленске. Как Вы видели в этом плане свою задачу? Для Вас была важна художественная реконструкция событий или все-таки этот фильм является личным взглядом на то, что произошло?
Для меня прежде всего было важно противостоять манипуляции, которая была очень очевидна. Безусловно, для того, чтобы этот протест был обоснован, я должен был ознакомиться с фактами. Хочу напомнить, что в первые часы после катастрофы политики правящей партии “Гражданская платформа” получили sms, в котором речь шла о том, что все уже известно и что вина за катастрофу должна была быть возложена на пилотов самолета и как было там написано “мы должны только выяснить, кто их к этому принудил”.
Козырь этого фильма заключается в том, что повествование идет от имени человека, убежденного в том, что официальная версия катастрофы ТУ-154 соответствует действительности. Однако постепенно журналистка Нина сталкивается с вещами, которые требуют ответа. С другой стороны, она конфронтирует с другими женщинами, которые являются вдовами жертв Смоленской катастрофы. По сути, это очень женский фильм, в том смысле, что женщины в нём доминируют. Почему Вы сделали именно женщин главными героинями этого спора вокруг Смоленска?
Тут еще один момент – героиня, также, как и я, манипулировалась официальным видением дела, а также своим начальством. Почему фильм с женщиной в главной роли? У меня такое впечатление, что профессия журналиста, по крайней мере, в связи с этой официальной версией трагедии, очень женская. В деле вокруг расследования Смоленска был целый ряд женщин, которые оказались более отважными, чем мужчины.
Говоря о смелости, нужно подчеркнуть также смелость тех, кто снялся в Вашем фильме. Эти люди согласились сниматься, невзирая на то, что в актёрской среде это грозит им профессиональной смертью. Ведь многие отказали Вам, опасались за то, что потом будет с их карьерой.
Да, и в том числе из-за неверы в то, что официальная версия трагедии неправдива, так и из-за того, что каждое иное мнение грозило усложнениями в профессиональной карьере.
Н.О.