«Я сожалею, что ранее не задавал себе следующий вопрос: когда во время военного переворота 1981 года руководство «Солидарности» было арестовано, кто тогда удерживал движение при жизни?» - эти слова принадлежат легенде «Солидарности» Леху Валенсе. Ответ на его вопрос довольно прост. Женщины. Именно они в разные периоды противостояния выполняли важные функции, без их активного участия демократические перемены в Польше вряд ли бы произошли. Сегодня мы беседуем с одной из таких смелых, отважных женщин, известной польской журналисткой, деятелем оппозиции в период ПНР Йоанной Щенсной.
- Пани Йоанна, расскажите, чем главным образом занимались тогда женщины, какова была их роль?
- Мне кажется, что сейчас присутствует такая тенденция, которая заключается в том, что границы между женщинами и мужчинами стираются. Что я имею в виду… Борясь за равные права, рикошетом получаем этот побочный эффект. Тем временем, наблюдая 20 лет за деятельностью оппозиции, я вижу принципиальную разницу между деятельностью мужчин и женщин, связанную с наличием тестостерона (скажем, природных вещей) и культурных отличий. В подполье, в оппозиции женщины очень часто были в тени, на втором плане, меньше занимались непосредственной борьбой. Это очень сглаживало многие моменты. Не было ненужной конкуренции, женщины соглашались с тем, что они выполняют роль второго плана. Я, например, не стесняюсь признаться в том, что много лет редактировала тексты выдающегося деятеля оппозиции Яцека Куроня. Он был блестящим оратором, его восторженно слушали люди, однако писал он гораздо хуже, чем говорил. Для меня Куронь был человеком, которому я могла бы носить сумку, помогать во всем, быть на втором плане. Я слышала возмущения, что у Леха Валенсы женщины, которые хотели быть в оппозиции, должна были мыть тарелки и полы. Знаете, скажу честно, я бы тогда с удовольствием мыла Валенсе полы».
- А как изменились функции в то время, когда Ярузельский ввел военное положение?
- Мужчин тогда было арестовано намного больше, чем женщин. Меня должны были интернировать, я попала в списки, однако, к счастью, меня не нашли. Власть тогда недооценила возможности и потенциал женщин. Мы тогда закатали рукава и начали плести эту паутинную нить конспирации. Еженедельник «Мазовше» и вся информационная сеть, которую удалось тогда создать – это было дело женской конспирации. Для нас не важны были личные амбиции, мы были хитры. У меня, например, был такой трюк: я, видя, что за мной хвост, что за мной следят, никогда не убегала. У каждой женщины есть список вещей, которые необходимо сделать: например, поехать в прачечную, забрать вещи, купить какие-то шторы и т.д. и т.п. Так вот, понимая, что за мной следят, я таскала эту агентуру за собой по всему городу, тратила их время, решая вопросы, на которые у меня никогда не было свободного времени. Потом мы договорились и это было правило для многих женщин, принцип нашей конспирации – в случае преследования, решать свои сугубо женские, хозяйственные вопросы. Мужчины действовали иначе. У мужчины амбиции, он хочет что-то доказать, оторваться от них. Вторая вещь –проще было найти кого-то, кто совершит героический и смелый поступок, чем того, кто сможет регулярно, в одно и то же время выполнять какую-то маленькую функцию (что-то примет, передаст дальше). Именно женщины взяли на себя эти тихие, скромные, незаметные задания.
- Мужчины ценили эту вашу работу в тени, выражали вам свою благодарность?
- Ценили. Мы, редакция еженедельника «Мазовше», сотрудничали с невероятными людьми. С нами работал важный деятель оппозиции Збигнев Буяк, это было идеальное сотрудничество и он ценил то, что мы делали.
- Лех Валенса – это мужское лицо демократических перемен в Польше. Женского лица, пожалуй, не было. Или я ошибаюсь?
- Не было. Женщины действовали анонимно, они ничего не подписывали, поэтому ни одного женского лица «Солидарности» не было. Была Анна Валентинович, своего рода икона движения, однако все равно это не то… Мне кажется, одного женского лица не было по той причине, что ни одна из женщин этого на самом деле не хотела. Это было бы связано с узнаваемостью, с тем, что соответствующие службы постоянно бы за тобой следили, а это не позволило бы выполнять наши функции. Служба безопасности в ПНР ведь не воспринимала нас, женщин, всерьез. Они думали, что мы – это всегда самое последнее звено в цепочке. Они махали на нас рукой, думая, что женщинам ничего ответственного никогда не поручают, искали всегда мужчину и в этом был их прокол.
С Йоанной Щенсной беседовал Евгений Климакин.