Министр Кшиштоф Щерский, возглавляющий кабинет президента Республики Польша, может вскоре занять пост заместителя генерального секретаря НАТО. Его кандидатура выдвинута уже официально. Заместитель генсека Североатлантического альянса - это вторая главная должность в этой организации. Насколько велики шансы выбора кандидатуры Кшиштофа Щерского?
С этим и сопутствующими вопросами Польское Радио обратилась к Ярославу Гузы, руководителю зарубежного отдела Польского агенства печати:
Теоретически решение по этому вопросу принадлежит лично генеральному секретарю НАТО, то есть, Йенсу Столтенбергу. Но, конечно, известно, что большой вес имеет также мнение стран-членов и США. То, что делает возможным выбор данного кандидата - это поддержка со стороны США. Шансы представляют собой усиливающуюся позицию Польши и всего региона - восточного фланга НАТО. Так что, думаю, всему Альянсу это бы очень подходило. Не исключено, что такое решение будет принято, возможно сейчас, возможно, через некоторое время, но раньше или позже Польша будет представлена на этом уровне. Но стоит надеяться, что это произойдет уже сейчас.
Какое бы это имело значение, если бы произошло сейчас? Для Польши открылись бы новые возможности? Ярослав Гузы:
Несомненно, дает возможности. Хотя следует подчеркнуть, что порой о Йенсе Столтенберге говорят как о главе НАТО. Но он является генеральным секретарем. А НАТО - это союз, поэтому его возглавляют все лидеры всех государств-членов. Но, безусловно, пост генерального секретаря чрезвычайно важен. Он организует работу Альянса с политической точки зрения, и вся иерархия, вся сложная политическая и в определенной степени военная структура находится в его ведении. Это очень ответственная функция. Характерно, что если посмотреть на, так сказать, династию генеральных секретарей, то можно увидеть, что это политики, не вызывающие споров. А даже если споры и были, то в момент избрания они прекращались, поскольку эта должность слишком ответственная. Заместитель генсека НАТО - ступенькой ниже, тем не менее, он получает право быть осведомленным во всех вопросах Альянса. То есть, в организационном аспекте и в механизме принятия решений это очень большая роль. Заместители генсека НАТО совершают поездки по разным странам с важной миссией, так что стоит за эту должность бороться.
Что можно сказать о состоянии НАТО? Поскольку это дискуссия, которая время от времени возникает. Слышатся голоса, что в стремительно меняющемся мире Североатлантический альянс уже не является таким же достаточным гарантом безопасности, по крайней мере, на западе Европы, каким был ранее. Некоторые сомневаются в роли НАТО и предлагают создать нечто иное, что обеспечит стопроцентную гарантию. Ярослав Гузы:
Где есть что-то лучшее, чем Североатлантический альянс? - вот в чем вопрос. Какая конструкция может всё обеспечить? Есть аспект, который подчеркивается во время годовщин: ни один член Североатлантического альянса не подвергся нападению со стороны других стран на протяжении всего периода фунционирования Альянса. Конечно, это была эпоха холодной войны, но по сути дела, членство в НАТО гарантировало безопасность. Во время расширения НАТО на страны бывшего так называемого восточного блока появился вопрос, будут ли эти гарантии настолько же эффективными в отношении новых членов? Россияне любят напоминать о договоре Россия-НАТО в момент расширения, частью которого, но в виде одностороннего заявления, что НАТО не видит необходимости размещения боевых единиц своих объединенных сил на территории новых стран-членов. Там была еще одна фраза, говорящая о том, что это касается «нынешней», то есть, тогдашней ситуации. Сейчас эта ситуация изменилась, мы все это видим, особеннов момент вторжения России в Грузию. Затем события в Украине доказали, что безопасность восточного фланга НАТО находится по угрозой. А главной угрозой является Россия, то есть, партнер по договору 1999 года. Значит, мы наблюдаем, что Альянс предпринял опредленные шаги на саммите в Уэльсе, а тем более на саммите в Варшаве. Альянса укрепляет гарантии, содержащиеся в союзном договоре. Многое говорилось о 5-й статье договора, касающейся союзной солидарности в момент нападения на одну из стран-членов. Образно этот принцип называют «один за всех, все за одного».
При этом, например, Франция выражает большие симпатии к России, что обусловлено историей и спецификой взаимоотношений этих стран, поэтому не лишено оснований глубокое беспокойство относительно этой солидарности?Ярослав Гузы:
Ну, нет. Надо посмотреть на нечто большее, чем исключительно договор и политические заявления общего свойства. Надо посмотреть на всю сеть действий, которые ведет Альянс, очень сложную для союза независимых государств. Ведь НАТО не является типичной международной организацией в общеевропейском смысле. Когда-то появилось такое понятие «возможных планов» в отношении новых членов Альянса. Они касаются реальной военной поддержки в случае какой-либо агрессии. Они включают диагноз угрозы, поиск средств ее предупреждения, сбор соответсвующих активов - военных, логистических и так далее, и планы соотвествующих шагов. В этом случае окончательный, наиболее милитаризованный вариант ответа на какую-либо агрессию в отношении стран-членов НАТО нашего региона реализуется. Это, конечно, вряд ли можно назвать симметрией, потому что если посмотреть на силы по одну и другую сторону восточной границы Альянса, то Россия обладает преимуществом. Зато, если говорить о военном потенциале НАТО, то он несравнимо больше России. Решающую роль играют США, это 70% военного потенциала Альянса, поэтому особая роль в нем принадлежит именно США. И последние двустороние постановления Польши и США в рамках НАТО и планов Альянса имеют особую ценность.
PR1/I.Zawisza