Фото: Polskie Radio
Ровно 8 лет назад, 10-го декабря, в День прав человека, из Варшавы начал вещание телеканал «БелСат», спутниковое телевидение для белорусов на белорусском языке. О том, какие цели ставит перед собой руководство канала, где его можно посмотреть и почему независимое белорусскоязычное телевидение в Европе получилось создать, а русскоязычное нет, журналисту Радио Польша рассказала директор «БелСата» Агнешка Ромашевская-Гузы.
Тогда, 8 лет назад, какова была цель создания «БелСата» и как, возможно, она поменялась за это время?
Думаю, цель осталась прежней. Это не была прямая политическая цель. Иногда меня спрашивают, «вы уже два года вещаете, почему Лукашенко до сих пор правит?» Потому что свержение Лукашенко никогда не было нашей прямой целью. Еще когда мы начинали, я уже тогда знала, что это предприятие не на год-два, а на 10, может быть, 15 лет. Мы развиваем «БелСат» и наблюдаем, насколько важны такие институты как независимое телевидение, которое существует по обе стороны границы. Основная цель «БелСата» – поддержание общественной жизни в Беларуси. Если кто-то является гражданином, он должен иметь доступ к независимой информации. Должна присутствовать какая-то общественная дискуссия. Должна поддерживаться национальная культура. Если человек ничем не связан, он не может быть гражданином мира. Если ты гражданин какой-то страны, если ты чувствуешь себя белорусом, тогда ты гражданин мира, а без этого – ты тот, у кого нет корней. То, что мы делаем – мы даем поле для общественной дискуссии, мы делаем исторические передачи, передачи о культурной и социальной жизни. Это то поле, которого не дает государственное телевидение. Сегодня мы можем наблюдать хороший пример, сегодня Светлана Алексиевич получает Нобелевскую премию и ни один из официальных каналов не показывает это в прямом эфире, а мы показываем. В этом я вижу нашу задачу и нашу цель. Потому что в Беларуси, в плане СМИ, существуют два пропагандистских подхода: есть российский подход в виде главных российских каналов, которые смотрят в пространстве всего бывшего Советского Союза, а другой – это подход государственного телевидения или газет. Это подход менее известный в мире, но он очень интересный, он такой… усыпляющий. Можно уснуть, слушая это спокойную мелодию, которую тебе поет «Советская Беларусь», белорусское телевидение, это такой уголок спокойствия. Но Беларусь никакой не уголок, это середина Европы и мира. Так что, эта картина, которую пишут официальные белорусские СМИ, она абсолютно неправдива.
Вы говорите о «БелСате» как об общественном поле. Немного наивный вопрос – у всех белорусов есть доступ к этому полю?
Абсолютно нет. Для этого нужно иметь спутниковую тарелку, направленную на спутник, через который мы вещаем. Это, впрочем, встречается часто, особенно в глубинке этих тарелок много. Или же нужен доступ в Интернет. Таким образом, есть две возможности. В скором времени их количество увеличится: через несколько месяцев у нас будет также мобильное приложение и так называемое SmartTV. Мы будем работать над этим. Потому что это очень важно.
Вам удалось сделать белорусскоязычное телевидение в Европе. Почему, как вы считаете, нет адекватного русскоязычного телевидения в Европе по примеру «БелСата»?
Я думаю, это получилось, как говорят по-английски «by chance» – случайно. Это была инициатива из низов. Может быть, в это тяжело поверить, но так оно и было. Когда меня депортировали из Беларуси, тогда мы эту идею придумали и были в состоянии создать. Так сложились разные обстоятельства, которые на тот момент были положительными. То же самое должна сделать и Россия. По-моему, это абсолютно возможно, но для этого нужны деньги и воля. Европейским политикам либо это не интересно, особенно сейчас, когда все говорят о Ближнем Востоке, либо они боятся реакции официальной России. В так называемом свободном, западном мире, отсутствует понимание, что нужда свободной информации, обмена мнений и прочего – это больше, чем просто информация, это дрожжи, на которых растет общество. Там люди воспринимают СМИ как что-то, что должно существовать. Но это нечто гораздо большее, особенно в авторитарных и таких, которые двигаются в сторону авторитаризма, странах. Это нечто большее, чем просто естественная часть общественной жизни. Думаю, на Западе это не до конца понимают.
Артур Яворский