В 1996 году, незадолго после вручения польской выдающейся поэтессе Виславе Шимборской Нобелевской премии по литературе, Михал Русинек стал секретарем поэтессы и оставался им до конца ее жизни. Спустя 4 года после смерти Виславы Шимборской и 20 лет после присуждения ей престижной премии, он решился на издание книги под названием «Ничего обычного», описывающей их сотрудничество.
Михал Русинек: «Просила меня, чтобы я не комментировал ее стихотворений. Говорила: «Если раскритикуете, мне будет грустно, а если похвалите – я все равно не поверю». Я ограничивался несмелыми пунктуационными рекомендациями. Вислава Шимборская не очень любила запятые. Меня, свежеиспеченного выпускника полонистики, их отсутствие в очевидных местах слегка задевало. Я получал машинопись – себе она оставляла копию, мне давала оригинал, зачастую с нанесенными вручную поправками, – перепечатывал стихотворение на компьютере, а на следующий день отдавал распечатанный текст с рекомендациями относительно запятых. В последних пяти томах много моих запятых. Это мой личный вклад в польскую литературу. Мы шутили, что, возможно, когда-нибудь издам книгу – «Собрание запятых».
Вислава Шимборская (запись с автоответчика): Здравствуйте, Михал. Это Шимборская, поэтесса из Кракова и его окрестностей. Я вновь на посту, мир не рушится. Прошу вас позвонить мне около семи, хорошо? Приглашаю на кофе и так далее. Спасибо!
Михал Русинек: Одним из импульсов для того, чтобы написать эту книгу, - а по большому счету закончить ее, потому что я писал ее достаточно долго, был символичный факт: часть моего архива, который я собирал в течение 15 лет, - это факсовые распечатки, которые со временем блекнут. И, например, факсы от Станислава Баранчака Виславе Шимборской уже почти не читаемы. Я понял, что это последний шанс написать эту книгу. И несмотря на то, что я постоянно думаю о Шимборской, рассказываю о ней, реже пишу, но помню всегда, все равно память имеет свойство подводить. Я подумал, что если моя память, как эта факсовая распечатка, то, может, лучше сесть и написать эту книгу.
Михал Русинек признался, что ему было тяжело писать, книга «Ничего обычного» создавалась дольше его прежних работ.
Михал Русинек: С одной стороны, мне казалось, что это будет просто, потому что я постоянно рассказываю эти смешные ситуации, возникавшие за время нашего сотрудничества, а с другой стороны – я не хотел писать книгу анекдотических историй. Книга не смешная, она в каком-то смысле идет напролом, в ней я пытаюсь эту смешливость поставить под сомнение, деконструировать, показать, откуда она бралась и чему служила. Мне многого стоило написать эту книгу еще и потому, что на самом деле я никогда не пережил траура, скорби по Виславе Шимборской. Я думал, что раз я не пережил этого сразу после ее смерти, то значит мой психический аппарат решил, что я не был достаточно близко, не был тем, кто заслужил испытывать скорбь по Шимборской. Но объяснение простое: когда кто-то близкий умирает, мы сначала занимаемся срочными делами, которые надо решить, а уже потом приходит скорбь и печаль. А у меня этот «период дел» до сих пор длится. Я сразу занялся Фондом Виславы Шимборской, который стал для меня естественным продолжением выполнения функции ее секретаря. Так вот, когда я писал эту книгу, я переживал траур. И когда я закончил писать, то почувствовал, что в моей голове определенные элементы расположились иначе.
Ирония и умение шутить – это то, что выделяло Виславу Шимборскую и что нельзя не заметить, читая книгу Михала Русинека.
Михал Русинек: Есть такие морские животные, которые в ситуации угрозы выбрызгивают в воду краску, и мне кажется, что чувство юмора Виславы Шимборской и ее анекдоты с моралью, различного рода шутки, языковые и литературные игры как раз были такой краской, выпущенной в сторону, например, журналиста или того, кто приходил к ней и пытался поговорить на важные темы. Поэтому она либо шутила, рассказывала анекдот, после которого уже трудно было продолжать тему, а значит, это служило формой защиты, либо говорила: «Это очень хорошая тема – я напишу об этом стихотворение» - и это был, конечно, комплемент.
Несмотря на то, что Вислава Шимборская очень быстро переходила на «ты», с детьми и женой своего секретаря она общалась именно так, с самим Михалом Русинеком она предпочла сохранить обращение на «вы».
Михал Русинек: Это был такой знак наших институциональных отношений. Это было забавно, потому что она, по большому счету, всех людей обычно «приватизировала», не могла оставаться в таких как раз «институциональных» отношениях.
Но, хотел бы сказать еще одну вещь. Вислава Шимборская очень хорошо запланировала свою смерть и все, что до нее и после нее будет происходить. Ведь она даже придумала название последнего тома своих стихотворений. Но откуда она знала, какой будет последним? Я помню, как, говоря о предпоследнем, она признавалась, что уже имела искушение назвать его как последний, но позже сказала «Знаете, я хочу написать еще несколько стихов». Когда Вислава Шимборская была уже в больнице, я принес ей те 13 последних стихотворений, которые она успела написать и отдать мне, и попросил установить их последовательность. Она взяла папку, а когда ее отдавала, сказала – «Хватит». И таким было название последнего тома.
Вислава Шимборская умерла 1 февраля 2012 года. О ней говорил автор книги «Ничего обычного» и личный секретарь поэтессы Михал Русинек.
PR3/EC