В среду, 7 декабря, в Брюсселе, министры иностранных дел стран НАТО утвердили пакет из нескольких десятков решений, касающихся сотрудничества Евросоюза с Североатлантическим альянсом. Среди прочего углубление отношений между НАТО и ЕС предвидится в сфере борьбы c киберугрозами и угрозами гибридного характера.
Кроме этого интенсификация взаимодействия между двумя организациями коснется морских операции – натовская Sea Guardian и евросоюзная Sophia – которые направлены против контрабандистов людьми, действующих в Средиземноморье. Планируется проведение совместных штабных учений по решению кризисных ситуаций.
Надо сказать, что аж 22 европейские страны принадлежат как к ЕС, так и к НАТО.
Польское радио попросило прокомментировать упомянутый пакет решений советника польского министра иностранных дел, профессора
Пшемыслав Журавский вель Граевсвкий. Foto: принтскрин из Youtube
Итак, утвержденный документ состоит из 42 пунктов, согласитесь, что это довольно-таки много.
Да это так. Однако существует много вызовов, и, как Вы заметили, это те же самые страны, следовательно, и вызовы те же самые. Поэтому речь идет о определении целей и ресурсов для их реализации.
Это старый проект, но то, что сейчас установлено касается реальной плоскости, речь о тех сферах, где ЕС имеет соответствующие средства, но может нуждаться в помощи. К примеру, это охрана морских границ в районе Средиземного моря, что является ответом на миграционный кризис и для этого нужны корабли, другими словами инструмент, которым располагает де-факто НАТО.
Однако это также сфера безопасности в киберпространстве, борьба с пропагандой, где обе стороны, и НАТО, и ЕС, более равны.
По Вашему мнению, будут ли осуществлены принятые планы? Скажем, в вопросе обмена секретными данными на линии НАТО-ЕС до сих пор сотрудничество не было самым лучшим.
Да, но нужно еще раз подчеркнуть, что, речь идет по большому счету о тех самых странах. Элементом, который дает поводы для оптимизма и который решает о том, что является реальным, а что просто политическим жестом, по моему мнению, является вопрос того, будет ли выполнение данных обязательств влечь за собой груз политической ответственности и необходимость утверждение их избирателями.
Соглашения, о которых мы ведем речь, этого не предвидят. Это соглашения между институциями, которые в состоянии без общественного одобрения выполнить свои обязательства. Думаю, что оптимизм в отношении оправдан. Можно надеется, что большинство пунктов будет реализовано.
По Вашему мнению, после избрания американским президентом Дональда Трампа, можно ли считать трансатлантические отношения прочными и неизменными, и такими, которые не будут ставится под сомнение?
Я считаю, что это больше медийная игра со стороны Европы, где существенная часть политического класса выразила свои мнения, которые свидетельствуют о чрезмерной эмоциональности, если не о отсутствии профессионализма. Это необоснованно интересами государств, которые представляют эти люди, и это шаг в направлении охлаждения отношений с Америкой. Новоизбранный президент еще ничего существенного не сделал, поскольку еще не взял власть в свои руки.
В тоже время, США — это серьезное государство, с хорошо выстроенными структурами, которые базируются на принципе равновесия разных элементов госаппарата. Назначения, сделанные Трампом, дают поводы для оптимизма. Конечно, присутствует элемент, который будет фактором перемен, но он касается Европы, имеется ввиду, брэксит. Как мы знаем, Лондон всегда был спайкой трансатлантических связей и отсутствие британцев в евросоюзных институциях, которое еще впереди, будет тем, что усложнит двустороннее сотрудничество, или, по крайней мере, станет вызовом для него. Будем надеяться, что это удастся преодолеть.
Во время этой встречи министров иностранных дел стран ЕС, глава польского МИД Витольд Ващиковский задавался вопросом о смысле встреч в формате НАТО-Россия. Он сказал, что Польша за такие встречи, но вопрос будут ли они вести к какому-то конкретному результату. Как Вы полагаете нужны ли такие встречи?
Да. Однако это зависит, от того, как мы определяем диалог, и, на это обратил внимание министр иностранных дел – определяем ли мы диалог НАТО-Россия как передачу четкой информации отредактированный таким образом, чтобы Кремль не делал своих интерпретаций, начертим ли мы красные линии и обозначим ли последствия в случае их нарушения? Или же диалог будет пониматься как формула в духе “мы отличаемся в видении Сирии, Грузии, Украины или Приднестровья, но у нас общие интересы, скажем в борьбе с исламский терроризмом, так давайте опустим, то что нас делит и сосредоточимся на том, что нас объединяет”? Подобный подход будет поощрять агрессию и такого понимание диалога не должно быть.
no