В Польше с 2018 года вступил в силу целый ряд изменений и новшеств, а в этом выпуске рубрики поговорим конкретно о том, что с 1 января 2018 года в интернете можно найти опубликованный реестр педофилов и других преступников, на счету которых преступления сексуального характера. Поговорим также о том, как предотвратить подобные преступления в отношении детей и как помочь тем, кто стал жертвой.
Гость передачи – Агата Баранецкая-Клос из неправительственного фонда «Стоп истечению срока давности». Общественная активистка признается, что на эту тему очень сложно говорить без эмоций.
Агата Баранецкая-Клос: Это трудная тема, вызывающая эмоции, прежде всего, у тех, кто прошел через подобный опыт, кто стал жертвой сексуального насилия в детстве. И среди них также я. Несмотря на то, сколько мне лет, а мне почти 50, у меня взрослые дети, семья, эти эмоции возвращаются. Не помогла продолжительная психотерапия, которая длилась почти четыре года, не помогла и так называемая домашняя терапия, дома на кухне, когда часами мы разговаривали с мужем. Эмоции возвращаются. А что касается реестра педофилов… Хорошо ли, что его создали? Конечно хорошо. Обережет ли каким-то образом это наших детей? Думаю, да. Быть может, это станет поводом для педофила, который раздумывает о том, чтобы совершить преступление, прикоснуться к ребенку или обидеть его, все-таки не делать этого, чтобы не оказаться в таком реестре.
Представительница фонда «Стоп истечению срока давности» признается, что такой реестр или другие действия не помогут полностью защитить детей от сексуального насилия.
Агата Баранецкая-Клос: Мы не убережем от этого. Мы лишь можем делать все, чтобы общество действительно начало понимать, насколько большой является эта проблема. Наши слушатели также должны понимать, что речь не идет о единичных случаях. И указанные в реестре около 800 человек – это не все, кто когда-либо совершал преступления сексуального характера. Масштаб значительно больше, и мы не можем пренебрежительно относиться к этой проблеме, этого нельзя делать. И хорошо, что в последнее время мы замечаем перемены в обществе, что общество внимательнее к ситуации детей, а соответствующие органы также не пропускают мимо общественные сигналы. Стоит помнить, что ребенок, которого коснулась беда, в любом случае будет пытаться нам об этом рассказать. Скорее всего, неумело, непрямо. Им очень трудно об этом говорить. Зачастую они просто не могут назвать то, что с ними произошло, своими именами. Мы не можем пропустить это, мы должны постараться, помочь ребенку рассказать.
Агата Баранецкая-Клос говорит, что за время работы в фонде она слышала множество историй, рассказанных как самими жертвами преступлений сексуального характера, так и родителями жертв, а также слушала аудиозаписи, сделанные родителями во время разговоров с детьми дома.
Агата Баранецкая-Клос: Я помню очень волнительную запись, которую привезла мне одна из мам. На этой записи слышен голос девочки нескольких лет – думаю, сейчас слушатели хорошо поймут, как это все происходит, - и эта девочка – с радостью в голосе – рассказывает о том, что играла с папой в игру с его половым членом. И дальше она объясняет, в чем была суть игры: папа сказал, что член нельзя кусать, можно только целовать и лизать, а потом из папиного члена вышли белые червячки… Так это было рассказано девочкой.
Согласно исследованиям, каждый пятый ребенок в Европе пережил сексуальное насилие, причем 80% детей знали преступника ранее и доверяли ему.
Агата Баранецкая-Клос: К сожалению, так выглядят статистические данные. 80% случаев таких преступлений на счету у людей из ближайшего окружения жертвы. Я только хочу сказать, что статистические данные в нашей стране говорят о том, что 10% детей пережили насилие. На самом же деле детей, столкнувшихся с этим в различной форме, около 30-40%. Это подтверждает даже мой собственный опыт. Когда я открыто заявила во всеуслышание о том, что мне пришлось пережить в детстве, из 20 моих подруг мне позвонили пять и сказали, что им не хватило смелости признаться, что у них был подобный опыт.
Агата Баранецкая-Клос подчеркнула, что в последние годы тема стала обсуждаться в общественном пространстве, и что именно благодаря СМИ она не заметается под ковер.
Агата Баранецкая-Клос: Тема перестала быть табу. Об этом говорят, причем все громче. Эту проблему заметили. Но еще несколько лет назад, в тот момент, когда я об этом рассказала, я сама и стала персоной нон-грата в своем городе, потому что человек, который совершил в отношении меня преступление, был бывшим городским депутатом, бывшим прокурором, он был на пьедестале. Все стали на его сторону, несмотря на то, что была еще одна жертва. Причем на протяжении многих месяцев люди из окон наблюдали за тем, как он совершал действия сексуального характера с этой девочкой во дворе моего дома. Они видели, но не реагировали. Более того – те же самые люди пошли потом в прокуратуру и отреклись от своих показаний, несмотря на то, что я записала на диктофон показания одной из соседок о том, что эти люди видели. А видели они то, как это мужчина стоял во дворе, а маленькая девочка занималась его гениталиями. Никто не отреагировал. И я надеюсь, что сегодня каждый, кто нечто такое увидит, остановит это. Поверьте, никто не в состоянии представить и понять, что происходит в голове у ребенка в этот момент. В одну секунду рушится весь его мир. Я не психолог, мне сложно сказать, как помочь жертве. Но я могу рассказать, что значит быть жертвой, что чувствует такой ребенок, что чувствуют люди, которые в разном возрасте ко мне приходят.
Название фонда «Стоп истечению срока давности» связано с тем, что у преступлений в отношении детей не может быть срока давности, потому что они влияют на всю дальнейшую жизнь ребенка, говорит наша собеседница.
Агата Баранецкая-Клос: Ребенок подрастает, становится взрослым. Нередко нужны долгие годы для того, чтобы, уже будучи взрослым, человек нашел в себе смелость и рассказал, что в его детстве имело место сексуальное насилие. Таким образом, преступники, к сожалению, остаются безнаказанными из-за истечения срока давности преступления. Таково законодательство, и я хотела бы это изменить. Кроме того, я всегда повторяю, что в жизни жертвы изначально нет удобных моментов рассказать о том, что с ней произошло. Она с самого первого контакта с педофилом находится в «проклятом» круге. Сначала, будучи ребенком, если и скажет, то может быть не услышана, может не получить необходимую поддержку, а позже, например, в подростковом возрасте появится чувство вины и стыда, и так всю жизнь будут появляться какие-то преграды для того, чтобы сказать. А я считаю, что любой момент хорош для этого. Необходимо говорить об этом.
Сложность заключается также в выборе того, кому рассказать, особенно, если преступник – мужчина или женщина – это близкий человек. К счастью, можно всегда прийти и попросить помощи в фонде, говорит Агата Баранецкая-Клос. Она верит, что деятельность ее организации поможет изменить польское законодательство.
Агата Баранецкая-Клос: Когда мы представили первый проект закона о том, чтобы преступления сексуального характера в отношении детей не имели срока давности, депутаты смотрели круглыми глазами и говорили, что не имеют срока давности только преступления геноцида. Но я приравниваю эти преступления к геноциду. Педофилия – это убийство человека при жизни. Это преступление не может иметь срока давности из-за своего характера. И необходимо помнить, что педофил не совершает преступление единожды. Это десятки и сотни действий, которые он повторяет с выбранной жертвой.
PR24/es
В Польше с 2018 года вступил в силу целый ряд изменений и новшеств, а в этом выпуске рубрики поговорим конкретно о том, что с 1 января 2018 года в интернете можно найти опубликованный реестр педофилов и других преступников, на счету которых преступления сексуального характера. Поговорим также о том, как предотвратить подобные преступления в отношении детей и как помочь тем, кто стал жертвой.
Гость передачи – Агата Баранецкая-Клос из неправительственного фонда «Стоп истечению срока давности». Общественная активистка признается, что на эту тему очень сложно говорить без эмоций.
Агата Баранецкая-Клос (1): Это трудная тема, вызывающая эмоции, прежде всего, у тех, кто прошел через подобный опыт, кто стал жертвой сексуального насилия в детстве. И среди них также я. Несмотря на то, сколько мне лет, а мне почти 50, у меня взрослые дети, семья, эти эмоции возвращаются. Не помогла продолжительная психотерапия, которая длилась почти четыре года, не помогла и так называемая домашняя терапия, дома на кухне, когда часами мы разговаривали с мужем. Эмоции возвращаются. А что касается реестра педофилов… Хорошо ли, что его создали? Конечно хорошо. Обережет ли каким-то образом это наших детей? Думаю, да. Быть может, это станет поводом для педофила, который раздумывает о том, чтобы совершить преступление, прикоснуться к ребенку или обидеть его, все-таки не делать этого, чтобы не оказаться в таком реестре.
Представительница фонда «Стоп истечению срока давности» признается, что такой реестр или другие действия не помогут полностью защитить детей от сексуального насилия.
Агата Баранецкая-Клос (2): Мы не убережем от этого. Мы лишь можем делать все, чтобы общество действительно начало понимать, насколько большой является эта проблема. Наши слушатели также должны понимать, что речь не идет о единичных случаях. И указанные в реестре более 800 человек – это не все, кто когда-либо совершал преступления сексуального характера. Масштаб значительно больше, и мы не можем пренебрежительно относиться к этой проблеме, этого нельзя делать. И хорошо, что в последнее время мы замечаем перемены в обществе, что общество внимательнее к ситуации детей, а соответствующие органы также не пропускают мимо общественные сигналы. Стоит помнить, что ребенок, которого коснулась беда, в любом случае будет пытаться нам об этом рассказать. Скорее всего, неумело, непрямо. Им очень трудно об этом говорить. Зачастую они просто не могут назвать то, что с ними произошло, своими именами. Мы не можем пропустить это, мы должны постараться, помочь ребенку рассказать.
Агата Баранецкая-Клос говорит, что за время работы в фонде она слышала множество историй, рассказанных как самими жертвами преступлений сексуального характера, так и родителями жертв, а также слушала аудиозаписи, сделанные родителями во время разговоров с детьми дома.
Агата Баранецкая-Клос (3): Я помню очень волнительную запись, которую привезла мне одна из мам. На этой записи слышен голос девочки нескольких лет – думаю, сейчас слушатели хорошо поймут, как это все происходит, - и эта девочка – с радостью в голосе – рассказывает о том, что играла с папой в игру с его половым членом. И дальше она объясняет, в чем была суть игры: папа сказал, что член нельзя кусать, можно только целовать и лизать, а потом из папиного члена вышли белые червячки… Так это было рассказано девочкой.
Согласно исследованиям, каждый пятый ребенок в Европе пережил сексуальное насилие, причем 80% детей знали преступника ранее и доверяли ему.
Агата Баранецкая-Клос (4): К сожалению, так выглядят статистические данные. 80% случаев таких преступлений на счету у людей из ближайшего окружения жертвы. Я только хочу сказать, что статистические данные в нашей стране говорят о том, что 10% детей пережили насилие. На самом же деле детей, столкнувшихся с этим в различной форме, около 30-40%. Это подтверждает даже мой собственный опыт. Когда я открыто заявила во всеуслышание о том, что мне пришлось пережить в детстве, из 20 моих подруг мне позвонили пять и сказали, что им не хватило смелости признаться, что у них был подобный опыт.
Агата Баранецкая-Клос подчеркнула, что в последние годы тема стала обсуждаться в общественном пространстве, и что именно благодаря СМИ она не заметается под ковер.
Агата Баранецкая-Клос (5): Тема перестала быть табу. Об этом говорят, причем все громче. Эту проблему заметили. Но еще несколько лет назад, в тот момент, когда я об этом рассказала, я сама и стала персоной нон-грата в своем городе, потому что человек, который совершил в отношении меня преступление, был бывшим городским депутатом, бывшим прокурором, он был на пьедестале. Все стали на его сторону, несмотря на то, что была еще одна жертва. Причем на протяжении многих месяцев люди из окон наблюдали за тем, как он совершал действия сексуального характера с этой девочкой во дворе моего дома. Они видели, но не реагировали. Более того – те же самые люди пошли потом в прокуратуру и отреклись от своих показаний, несмотря на то, что я записала на диктофон показания одной из соседок о том, что эти люди видели. А видели они то, как это мужчина стоял во дворе, а маленькая девочка занималась его гениталиями. Никто не отреагировал. И я надеюсь, что сегодня каждый, кто нечто такое увидит, остановит это. Поверьте, никто не в состоянии представить и понять, что происходит в голове у ребенка в этот момент. В одну секунду рушится весь его мир. Я не психолог, мне сложно сказать, как помочь жертве. Но я могу рассказать, что значит быть жертвой, что чувствует такой ребенок, что чувствуют люди, которые в разном возрасте ко мне приходят.
Название фонда «Стоп истечению срока давности» связано с тем, что у преступлений в отношении детей не может быть срока давности, потому что они влияют на всю дальнейшую жизнь ребенка, говорит наша собеседница.
Агата Баранецкая-Клос (6): Ребенок подрастает, становится взрослым. Нередко нужны долгие годы для того, чтобы, уже будучи взрослым, человек нашел в себе смелость и рассказал, что в его детстве имело место сексуальное насилие. Таким образом, преступники, к сожалению, остаются безнаказанными из-за истечения срока давности преступления. Таково законодательство, и я хотела бы это изменить. Кроме того, я всегда повторяю, что в жизни жертвы изначально нет удобных моментов рассказать о том, что с ней произошло. Она с самого первого контакта с педофилом находится в «проклятом» круге. Сначала, будучи ребенком, если и скажет, то может быть не услышана, может не получить необходимую поддержку, а позже, например, в подростковом возрасте появится чувство вины и стыда, и так всю жизнь будут появляться какие-то преграды для того, чтобы сказать. А я считаю, что любой момент хорош для этого. Необходимо говорить об этом.
Сложность заключается также в выборе того, кому рассказать, особенно, если преступник – мужчина или женщина – это близкий человек. К счастью, можно всегда прийти и попросить помощи в фонде, говорит Агата Баранецкая-Клос. Она верит, что деятельность ее организации поможет изменить польское законодательство.
Агата Баранецкая-Клос (7): Когда мы представили первый проект закона о том, чтобы преступления сексуального характера в отношении детей не имели срока давности, депутаты смотрели круглыми глазами и говорили, что не имеют срока давности только преступления геноцида. Но я приравниваю эти преступления к геноциду. Педофилия – это убийство человека при жизни. Это преступление не может иметь срока давности из-за своего характера. И необходимо помнить, что педофил не совершает преступление единожды. Это десятки и сотни действий, которые он пов